понедельник, 23 декабря 2013
модерн!АУ, РивендЭйреще раз: это AU. пожалуйста, отнеситесь с пониманием. Не нужно лезь под кат, если у вас стойкое неприятие малейших отступлений от канона.
часть 1, чистый фап, TBC
не беченоКожаная куртка пахла синтетическим маслом, в крагах при такой температуре руки вспотевали моментально, но из-за геморроя со снятием-натягиванием Элладан терпел жаркий бараний мех. И да, так он выглядел круто.
Техники для проформы открыли капот его IRIII-U «Thoroniavas», тыкали в маслопровод отвертками и с сосредоточенным видом кивали друг другу на трубки. Движок был в порядке, и правый, и левый; если чего и барахлило, так осанвэприёмник, о чем следовало сообщить связистам.
Аэродром РивендрЭйр располагался на плоском плато на высоте 2200 метров над уровнем моря. Вокруг лежал снег, на горизонте громоздились серо-белые силуэты вечно затянутых в бурю Мглистых гор. А глубоко внизу от посторонних глаз запрятана в ущелье долина двух рек – Имладрис, Последний Приют.
Гражданский аэропорт (RVL по всеобщей классификации) считался маленьким, транзитным, с невысокой пропускной способностью, хотя расположен он в самой гуще сетки ходовых маршрутов, и с погодой (еще бы!) проблем почти никогда не было. На поле постоянно сновали маленькие бизнес-джеты, небольшие (на 20-40 кресел) пассажирские ближнемагистральники и парой мух заблудившиеся спортсмены. Рядом же на широком пятачке стояли с опущенными, как лепестки подвявших ромашек, лопастями четыре-пять SAR`овских вертолетов.
Истребители в Имладрисе…. были. Два IRIII-U Элладана и его брата, еще пара той же серии, но без модификаций, совсем древний (пусть и рабочий) IR-II “Romenfion” князя, на котором тот летал еще в Войну. Для защиты поселения хватит, а больше Имладрису не требовалось.
У дверей вышки хихикали две инженерки-синдар со стаканчиками кофе. Пройдя мимо них в серый каменный портал, Элладан забрал у одной стаканчик, отпил и вернул обратно в руки инженерке. Девицы растерялись, поклониться княжичу, возмутиться его манерам, посторониться и пропустить, а Элладан уже вступил в режущую глаз синюю тень помещения.
В комнате отдыха Эльрохир дремал на стуле, ноги в тяжелых ботинках устроив на столе перед собой. Элладан подобрал с подоконника пустой бумажный стаканчик и аккуратно поставил на макушку брату.
- Остроумен как никогда, - Эльрохир смахнул с макушки стаканчик, не открывая глаз. Элладан поймал стаканчик на лету и снова устроил на его голове, приподнял, пропуская руку брата.
- Эй, ну хватит! Я в Арнор паксов возил, это гребаные десять часов в одну сторону, «а можно мой сын посидит в кабине», «ой, а что это за кнопка?» и все эти туристоббиты!
- Папа же с детства приучал тебя к толерантности, - Элладан сел рядом на стул верхом. – Терпимее относитесь к братьям нашим меньшим, дети мои! Ибо обделены они светом разума, то есть, Элентари, и потому заслуживают сострадания.
Эльрохир приоткрыл глаз, оценивая, чем бы таким тяжелым кинуть в раздражителя.
- А через десять минут меня должны забрать на плановый медосмотр, ты же не хочешь, чтобы меня признали психически негодным… и получить в нагрузку к своим и мои рейсы?
Элладан наконец-то снял перчатки, медленно, словно отрывал от рук.
- Неа. Не хочу. Я вообще не хочу больше работать осликом! Хоббиты должны ходить по земле, зачем-то же им дадены такие большие волосатые ноги. Если бы еще не эта программа льгот «Гэндальф Социал», из-за которой им билеты достаются едва не даром! Арррр, - он швырнул рукавицы на стол.
- Дай. Мне. Поспать, морготово отродье.
- Я твой брат.
- Это не может не печалить.
Тем временем в лабораторию принесли отснятую пленку.
Совсем юный беспечный галадро, рискуя обломать ногти, вцепился в крышку бобины и попытался ее сорвать. Его чуть более опытный товарищ собрался было указать на кнопку механизма отсоединения частей корпуса, но старший лаборант-синда остановил. Галадро в отчаянии потянулся к бобине зубами.
- Тщщ, цц! – старший лаборант двумя руками сжал галадро (за плечо и голову), который снова попытался остановить товарища. Синда не имел ничего против чуть-чуть отвлечься от сверхсекретных разработок и сверхсерьезных отчетов, хоть бы и за счет молодняка. Юный галадро вздрогнул и едва не выронил бобину.
- Ээ?
- Кнопка, Леой, - галадро укусил за палец синда и выплюнул наконец его руку. Старший лаборант вытер руку о халат и украдкой посмотрел на укус. – Оно под вакуумом, балда.
Общими усилиями, после мотивирующих подзатыльников синда, пленку извлекли и положили в ванночку с проявителем.
- Сам-то где был?- Эльрохир сладко зевнул в кулак.
- Летал на плановую аэрофотосъемку.
- Нашел чего-нибудь?
- Не знаю еще, отдал проявлять, может, разглядят. ПВО меня пропустили, диспа горгоротская полчаса со мной трепалась, пока осанвэ ловилось.
- На рюмку чая позвала?
- Ага.
- Женщины губят пилотов, помни об этом, брат мой! Мне не улыбается пахать твою нагрузку. Теперь брысь отсюда, а я пойду к медичкам.
- Женщины губят пилотов, брат мо-ой! – пропел Элладан вслед близнецу, затем встал сам.
- Так, это что?
Свежепроявленные снимки развесили над лампами, младшего галадро отправили за начальством.
- Это? Завод какой-нибудь харадримский. Подожди, карту наложу.
Синда открепил один из слайдов и подложил под нее карту, совместив по реперным точкам.
- Ага, точно. Аль-Варгатский деревообрабатывающий. А это?
- Заводской полигон?
- Искусственных энтов испытывать?
- Да мало ли рядом с заводами пустошей? Может, они просто лес вырубили, чтобы им зверье не мешало? Ну какая разница?
- Да так, вообще никакой. О! а это?...
- Лес?
- Лес. А полгода назад его не было. Скажешь, вырос?
- На все воля Йаванны.
- Чему вас учат в вашем Лихолесье… Смотри, здесь лес был – и исчез. А там не было – и появился.
- Да это глубокий Харад! Может, у них ландшафтная перепланировка? Может, плановые посевы? Вы в своих горах вообще знаете, как лесополосу засевают? Вы думаете, там семечки в землю бросают, как свеклу? Особенно в Хараде!
- Ясно. Ясно все, не ори! Сейчас начальство придет, разберется.
- Meldanya, нет. Я прошу тебя. Именем света Элентари и здоровьем наших дочерей прошу тебя – не надо, - князь на ходу стянул с плеч княгини незастегнутый форменный камзол, который она поймала на локтях и набросила обратно.
- Милый, командир корабля должен появиться перед пассажирами в парадном облачении, - она закрепила серебряные застежки. – Я прошу тебя, - она повернулась, чтобы взять в ладони его лицо. – я_тебя_прошу, наши пилоты перегружены, а мне это в радость.
Келебриан погладила кончиками пальцев нахмуренный лоб князя, поцеловала его между бровей.
- Meldanya, звон и свет сердца моего, я умею летать, у меня есть лицензия, сейчас мир, на наших лайнерах опознавательные знаки всеардинского перевозчика. До Минас-Тирита, это почти совсем рядом!
- Telpe, - Эльронд поднял ее на руки, - один раз ты уже ушла в горы, пообещав, что это «совсем рядом, ничего не случится».
- Это было тысячи, тысячи лет назад.
- Это тот ожог, который болит всегда, Telpe,
Княгиня потянулась, с улыбкой прикусила прядку темных волос.
- Hervenya, этими маршрутами летают наши дети, уже несколько десятков лет. Ты же будешь смотреть за мной?
- Да. Я буду за тобой смотреть. Стелить ветер под твои крылья, разводить перед тобой облака, рассеивать бури. Но мне было бы намного спокойнее, если бы ты была тут.
- Я очень, очень, очень быстро.
- Кто с тобой вторым?
- Форменгил. Одобряешь?
- Да.
- Отпусти меня, пожалуйста, мне надо на бриф. Hervenya, отпусти!
- Я думаю, я тебя отнесу.
Бегая от двери к двери, как кролик, запертый в лабиринте, в развевающемся сиреневом халате юный галадро Леоритэль искал начальство. После того, как он случайно смахнул в ванночку какой-то пузырек с жидкостью цвета марганцовки, его вытолкали из лаборатории и велели отыскать старшего. Леоритэль не был неуклюжим или глупым. Просто он еще учился.
Упав в очередную дверь, он густо покраснел и, путаясь в ногах, выполз, с третьего раза захлопнув дверь дрожащими руками. Ему стало ясно, что пришло время найти План.
- Уважаемые пассажиры, вас приветствует командир корабля! – княгиня поправила микрофон устройства внутренней связи. Эльфы-пилоты использовали осанвэ в том числе и для объявлений в салон, но приветственную речь по традиции (в насмешку?) доверяли звуковым волнам. – Меня зовут Келебриан, второй пилот – Форменгил. Мы преодолеем расстояние 800 миль, полет будет проходить на высоте пять тысяч миль. Мы прибудем в аэропорт Элдарат в двадцать два часа тринадцать минут. Погода ясная, температура воздуха снаружи – восемнадцать градусов выше ноля. Желаем вам приятной поездки!
Форменгил кивнул, княгиня бегло повторила то же самое на синдарине – еще одна дань традиции, все эльфы уже давно говорили на всеобщем.
- Стюардессам занять положение на бриф, - закончила она и отодвинула от лица гарнитуру. Форменгил подцепил ее наушники за ободок, снял, подняв волосы.
- Ну как я?
- Нормально. Для древней старушенции так и вовсе отлично.
- Заводи двигатель.
- Ты уверена, что сможешь? Telpe, ты не летала уже очень давно. Тебе много тысяч лет, а если голова закружится? Инфаркт, инсульт, паралич, Альцгеймер, ай!
- Двигатели заводи. Не меня. Двигатели. Воот та кнопочка и вооот тот рычаг.
- Отпусти ухооо!
- Кто командир?
- Ты командир, ай, отпусти! Фу как тебя санаторий испортил.
Келебриан вздохнула и повернула рычаг старта. Ее второй прилепил к вискам осанвэприемник.
- Вышка, это борт 788 RK, мы готовы взлетать, - послал он мысленное сообщение в канал. Княгиня проверяла приборы.
- Борт 788 RK, ваша полоса Е2, выкатывайтесь.
Белая с желтым брюхом “Filegincë” побежала от терминала к своему лучу ВВП, влилась в суету прибывающих, отлетающих, пропускающих, потерявших свою полосу самолетов. Княгиня надела осанвэприемник, наконец-то заставив своего второго рулить.
- Ааа, полосу мне полосу срочно сейчас упаду горючее на нуле мы разобьемся СКОРЕЕ!
- Борт AR 1284, отставить панику, у вас горючего до Серых Гаваней хватит. Сейчас 1102 взлетит, и вы сядете. 1102, долго спать будем?
- Вышка, я 1102, вас понял.
- 1102, ты нас понял уже пятнадцать минут. Если не хочешь, чтобы 1284 падал на тебя, шевели турбинами.
- Вышка, не груби. У меня во втором кресле стажерка.
- А у меня кошка утром графин с мируворе опрокинула на форму!
- А у меня вчера бабушка приехала, с вареньем и лембасами!
- Вышка, это 1284, я падааааюююююю!!!
- ТИШИНА В ЭФИРЕ. 1284, заходи на глиссаду, полоса А…
- Вышка, ОНА КОРОТКАЯ!
- Борт 1284, второй, отними у своего командира приемник! Нормальная, влезете. 1102, если через две минуты я не увижу вашего хвоста, романтично удаляющегося в синеву, отложу взлет на два часа! Борт 1313, пропустите 1102 последний раз. Борт 788, взлетайте. И осторожнее, там нервный 1284, они вообще в Хоббитон летели.
Форменгил подмигнул Келебриан, но промолчал.
- Вышка, я 788, взлетаю.
“Filegincë” ожила, вздрогнув возбужденной дрожью. Турбины с calen-фильтром с воем втянули воздух, набирая мощность для взлета.
- Давай я…
- Давай, я? – княгиня плавно отклонила РУДы.
Мягко оторвалось от колес и полетело нехотя вниз сероватое плато аэродрома, подернулось тонкой дымкой. Небо дышало синевой.
«Filegincë» выровнялась, двигатели из надрывного режима взлета перешли на спокойный стабильный крейсерский. Самолет словно погрузился в небо и поплыл, без усилий, без напряжения, как кувшинка. Княгиня установила автопилот.
- Ривендел-1. я борт RK 788, занял эшелон 8, лег на курс.
- Борт 788, принял, удачного полета! Отдаю вас Мории-15. Ждем завтра домой!
- Hanta, вышка.
Форменгил лег на кресле во всю длину, закинул за голову скрещенные руки.
- Чашечку травяного настоя в честь удачно встряхнутой старины, моя княгиня?
- Разве что тебе за шиворот. Mellonya, ты хоть и старше, но у меня больше налетано часов.
- На гражданских – да. Потому ты и сидишь в этом широком кресле по центру.
- Почему в эфире так тихо?
- Горы же. Здесь только отчаянные арнорские спортсмены летают, а они осанвэ не владеют, связываются по радио.
- Ах да. Тогда – чашечку травяного настоя. У тебя есть?
Форменгил наклонился и выпрямился, встряхнув глиняную бутылку с опечатанным горлом.
- Только надо у стюры попросить посуду.
В салоне пассажиры отстегивали ремни, кто-то явно, кто-то украдкой с облегчением выдыхал. Два ряда кресел, по два, между ними проход достаточно широкий для в меру упитанной хоббитянки с хоббитянской ручной кладью; почти все кресла заняты. Чернявый мальчик уже вскочил на ноги и раскачивал спинку кресла перед собой. Его мать, миловидная гондоринка, с отчаянием в голосе просила мальчика прекратить и не позорить род Хамы. Кресло, к счастью, было пусто.
Стюардессы, две калаквэнди в форменных коротких трехслойных платьях цветов РивендЭйр (синий с серебряной вышивкой, околышками и застежками), в синих изящных крылышках настроенного на внутреннюю связь осанвеприемника на висках, словно в кокетливых диадемах, с самой лучезарной улыбкой, которая только доступна эльфам Лихолесья, начали разносить напитки, одна из головы самолета, другая – из хвоста.
- Лимоэдиль, когда освободитесь, занеси нам посудку, пожалуйста? – шепнул эфир в голове стюардесс. – И себе можете захватить, у нас долгий день.
- Хорошо, - ответила стюра также осанвэ, не переставая улыбаться и разливать соки, травяные чаи и кофе. Пожилая женщина в платке, покрывавшем ее голову и туловище до пояса, с черными харадскими глазами, остановила ее за рукав.
- А скажи-ка мне, сахарная, кто этой шайтан-колесницей управляет?
- Пилоты, - Лимоэдиль улыбнулась доверительно и указала кивком в сторону кабины.
- Аааа. Маги, что ли?
- Нет, это и правда как колесница: нужно только держать поводья, а лошадь сама перебирает ногами.
- Что ж они там, всю дорогу будут, бедные, эти поводья держать? Ни чаю испить, ни… - бабулька наклонилась и понизила голос, - по делам отлучиться, а?
- Конечно, нет! – рассмеялась стюра. Ее учили на курсах, что, когда понимаешь, что готов всадить собеседнику нож в основание черепа, рассмейся, это снимет напряжение. – На прямых и простых участках пути – вот как сейчас – самолет летит сам.
- Саам? Это что же, они там, эти не маги, нужны только чтобы в воздух подняться? Или взлетает оно тоже само? – бабулька поджала губы, будто только что ни за что получила оскорбление себе, своей матери, матери своей матери и так до седьмого колена.
- Простых участков не так много. Сейчас до Лориэна, и потом над Роханской долиной. Не беспокойтесь, вы в надежных руках. Хотите еще чай?
- Налей. Да не жалей сахару!
У метеорологов была своя вышка недалеко от аэродрома, с просторной открытой площадкой, высоким навесом и постаментом с инструментами; с вершины можно было наблюдать, что происходит на аэродроме и в ближнем небе. На каждом из углов площадки стоял флюгер, с восьми сторон надувались полосатые «носки».
На этой вышке, как и в диспетчерской, всегда дежурил хотя бы один специалист, в часы пик там стояли не меньше трех метеорологов, из которых по крайней мере один наблюдал за целенаправленно горами.
Могущество князя позволяло ему следить за выбранным летательным аппаратом, не покидая своих покоев. Выбрав положение у окна, что выходило на восток, таким образом, чтобы солнце, повиснувшее над пиком Рограт, не светило прямо в глаза, князь сплел пальцы. Перед мысленным взором его возник хребет Мглистых гор, сперва нежной дымкой, затем он уплотнился, ущелья и обрывы проступили резкими острыми гранями. Едва окрашенной в цвет темного серебра стрелкой потянул ветер. С края изящной белой с желтым галочкой показался самолет.
Улыбка нежности и скрытой тревоги далекой звездой отразилась в полуприкрытых глазах князя. Небо под ней и над ней было чисто.
Стюардессы завершили первый, но не последний за этот полет круг с тележками, Лимодиэль прихватила пальцами пару кружек из порытого полимерной глазурью дерева, и еще одну, для себя, но в этот момент серебристый колокольчик вызова заставил ее вернуть кружки в ящик и внутренне сосчитать до десяти. Пристегнув улыбку, Лимодиэль вернулась в салон.
Харадримка в тускло-красном платке с недоверчивым видом дергала за крючочек вызова.
- Достаточно позвонить один раз, - Лимодиэль мягко остановила руку бабульки. – Я могу вам помочь?
- Да, - все с тем же брезгливым недоверием ответила та, бегая глазами. – Да. Скажи мне, джаным, это правда, что шайтан-повозкой управляют живые люди? Или там эльфы, мне все равно, но они живые, из плоти и крови, говорят, дышат и едят мясо? Ты меня не обманула? Помни, если ты обманешь старость, Черное Солнце тебя покарает!
- Зачем же мне обманывать Вас?
Маленький гондорец получил альбом и карандаш, на несколько минут оставив в покое окружающих. Молодые люди в модных одеждах на грани нелепости устроились кучкой и беседовали, то и дело разражаясь дружным хохотом. Несколько хоббитов в разных концах салона ели взятую с собой еду, не доверяя перевозчику и его обещанию « в стоимость билета входит горячий обед». Кое-то играл в дорожные шахматы, читал, одна телери вышивала шелком на пяльцах. Харадримку это все не успокоило.
- Я тебе не верю. Может, мы все давно в желудке огромной Громовой птицы, а летит она в свое гнездо, чтобы отрыгнуть в пасти своим чудовищным детям?
Стюардесса едва не расплакалась.
- Хорошо. Я знаю, что мы сделаем. Пойдемте, я покажу вам, что там происходит. В кабину. Хотите?
Харадримка прижала к груди матерчатую разноцветную суму.
- Ой… а это… а я…
- Не бойтесь. Вы все увидите своими глазами и успокоитесь.
- Ну ладно, джаным, ладно, - в решимости махнула она сжатыми коричневыми кулаками и начала выбираться. Сидевший рядом с ней гном вежливо выполз в проход, но увидев, как долго собирается с мыслями женщина, выругался и пересел на свободное кресло в другом конце салона. Харадримка положила на сидение суму. Передумала и сцапала ее, крепко прижав к себе. Оглянулась на Лимодиэль, бросила суму снова на сидение. Поправила, чтобы было аккуратно, случайно уронила, полезла доставать….
Лимодиэль считала про себя на нандорине задом наперед и улыбалась, улыбалась, улыбалась, так, что свело скулы.
- Пойдем же? – сердито проговорила харадримка.
- Пожалуйста, сюда.
Князь сосредоточился на теплом, подобном весеннему цветку чувстве, что жило в нем, то складывая лепестки, то разгораясь, все долгие, долгие годы, с того самого дня, когда он разглядел в густых ветвях Лотлориэна серебряную искру.
- Meldanya, у вас все штатно?
- Все штатно, hervenya, - сразу же отозвалась она, будто прикоснулась одновременно к груди и к виску бережно. – Через двадцать минут Мория. Ты смотришь за нами?
- Конечно, quiquila.
Он улыбался и не замечал, как по-юношески покраснели его скулы.
- ..а я говорю тебе, Леоритэль из Зеленодолья, князь занят и тревожить его нельзя.
- А я тебе говорю, мудрый советник Эрестор, что если сейчас не сообщить, потом может быть поздно… непоправимо поздно!
Галадро говорил и не забывал продвигаться к цели – последние слова он произносил, наполовину стоя в покоях князя. Эльронд пошевелил пальцами, смахивая иллюзию, затем повернулся к гостям.
- Владыка, я пытался его остановить.
- Владыка, мы проявили пленку с последней аэрофотосъемки дальних земель к востоку от Гондора! Вы должны это увидеть, как можно скорее!
Юный галадро тяжело дышал, его сердце билось, узкие ладони в волнении сжимали край халата. Эрестор за его спиной виновато и досадливо прятал глаза.
- Веди же меня, Леоритэл из Зеленодолья, чтобы я мог увидеть то, ради чего ты прервал меня!
Галадро кивнул, сглотнув комок волнения, повернулся на пятках. Если быть до конца честным перед собой, он не просто не помнил, как попасть из покоев князя в корпус лаборатории, но не мог найти ни малейшего объяснения, кроме разве воли Элентари, как вообще очутился в ущелье.
Форменгил ковырял обмотку пробки.
- Мне интересно, она про нас просто забыла или принципиально не хочет, чтобы нам было хорошо?
Растаявшая от счастья, как комок пушистого снега на солнце, княгиня бестолково трогала рыча и тумблеры.
- Паксы, словно ты их не знаешь.
Дверь легонько стукнула, открываясь.
- А вот и ты, о Владычица сосудов! Принесла ли ты фиал страждущим?... – начал Форменгил осанвэ, но оборвал себя.
- Вот сюда, пожалуйста. Посмотрите. Это – кабина пилотов, - стюардесса зашла внутрь, а за ней – харадримка в платке до самого пояса. Форменгил и Келебриан переглянулись. Бабулька пожевала коричневыми сухими губами.
- Ммнм… а это чего такое? – она сделала пару неуверенных шагов к приборной доске, поджавшись, как будто боялась удара или окрика. – А это эльфийская магия?
- Это, можно сказать, поводья нашей колесницы, - пояснила калаквэнди. – прикоснитесь, они такие же настоящие, как мы с вами.
Харадримка шагнула еще немного вперед, остановившись в двух футах от приборной доски. Между Келебриан и Форменгилом, протянула руку, будто в пасть зубастого чудовища.
Вдруг она развернулась спиной к приборной доске, лицом к эльфам, и распахнула соуб под платком: все ее туловище, от грудей до бедер, было перепоясано лентами с глиняными пузырьками.
- Ви слюшать меня, и ми избежать ненужный смэрть, - резко и холодно сказала она.
и далееВ проявочной лаборатории в бело-синем свете, похожем на свет звезды Helluin, синда и галадро в одинаковых халатах и платках стояли перед стендом с только что проявленными снимками и не то ждали чуда, не то спали с открытыми глазами.
- Нет, это моргот что такое! – не выдержал галадро. – Не могли они за полгода так изменить ландшафт. Да даже если у них сменилась политика партии в области природоохранения, даже если они принялись за интенсивное озеленение и борьбу с опустыниванием земель: это невозможно. Разве что им помогает сама Йаванна…
- … или ее аналог из местного пантеона.
- Да как ты мо…
- Я строю предположение. Айнур спели небо и землю, все верно. Но харадрим не знают их, у них свои… кхм, так называемые «боги», с которыми Арде Искаженной приходится считаться.
- Это же..
- Цыц. Мы с тобой не теософы, а сотрудники разведуправления. Какие мысли?
- Дождаться начальства, - поскучнел галадро. Нахмурившись, он поскреб пальцем пятнышко в углу карты. – Это еще чего такое…
Синда безразлично поднял брови, едва ли услышав его, но присмотрелся, изменился в лице и со всего размаху ударил себя по лбу.
- Как хорошо, что твой юный соплеменник бегает так медленно, и до сих пор никого не привел, - синда открепил и снял карту.
- Мм?
- А мы с тобой два идиота, я и ты, - он перевернул карту и снова закрепил на стенде, совместив со снимками. – Смотри, чудеса ландшафтного дизайна, быстро и недорого!
Галадро медленно сел на стол. Пропавший лес и лес, внезапно появившийся, совпали.
- Мы дебилы.
- Но тихо! Об этом никто не должен знать. Кофе?
- Не откажусь. В глазах рябит от этого света уже.
- Пожалуйста, вытяни руки вперед. А теперь дотронься пальцами до кончика носа, сначала левой, потом правой рукой, не открывая глаз. Хорошо. Можешь одеваться.
Эльрохир набросил рубашку и занялся пуговицами, пока девушка-медик выписывала в его карточке результаты осмотра.
- Я здоров?
- Да, вполне. Но больше тебе летать нельзя, не меньше двух недель. Прописываю тебе целительный отдых дома, - телери подняла глаза, пристукнула карточку ребром о стол, собирая листочки вместе и прервала княжича, до того, как он успел издать первый звук. – Об этом будет в установленном порядке доложено князю, лично.
- Ну и чудесно, просто замечательно, - Эльрохир положил на стол правую руку, стал застегивать левой манжету, будто поправлял шнуровку наруча.- Хоть высплюсь.
- Ага. Кто там следующий?
- Элладан. Можно сказать, никого – мы же близнецы, просто скопируй запись из моей карточки в его.
- Позови его, пожалуйста.
- Да ты его видела не далее, как сегодня утром (ты же его видела)? Ничуть не изменился: две руки, две ноги, волосы на голове, уши и глаза в комплекте.
- Дааа – да-да, - девушка опустила карточку в накопитель, мягко приподняла княжича за плечи и подталкивала к двери, не переставая улыбаться. – Тебе не следует ездить в горы, лучше проведи отпуск в Долине. Или можешь отправиться к бабушке, отсутствие аэродрома в радиусе дневного перехода окажет на тебя целительное воздействие.
- Я понял, понял прекрасно, я еще не забыл синдарин, спасибо! – он проскочил в щель приоткрытой двери.
- Заходи, - раздался его голос, - там твоя жена отстранила меня от полетов. Видимо, ты сильно ей надоел, и она нашла благовидный предлог, чтобы убрать тебя с глаз. Готовься, через два с половиной часа бриф рейса на Серые Гавани.
Шорох и возня, и в кабинет просочился растрепанный второй княжич.
- Сияние сердца моего, это ты шутишь так? – нахмурился он, словно собирался обидеться.
- Пожалуйста, сядь и закатай рукав, мне нужно измерить твое давление.
- Тинталинвен! Открой мне все.
- Руку левую дай мне, пожалуйста, открытую.
Элладан одним широким движение поднял рукав до локтя, уложил на стол руку и поймал ладонь телери.
- Скорее всего, - гладя в его глаза сверху вниз, проговорила она, - тебя я тоже отстраню. – Учитывая сегодняшние перегрузки – даже наверняка, - она обернула манжету тонометра вокруг его руки над локтем. – Расслабься и думай о чем-нибудь безмятежном.
@темы:
дивность,
крылья