Глория Наташа, Хаим, Мордекай В теплом коричневом кресле, не слишком мягком и таком широком, что можно устроиться с ногами, Глория Наташа встречала вечер чашкой несладкого горячего чая и стопкой конкурирующих журналов за неделю. Тихий вечер. Умиротворенный. Редкий в ее сумасшедшей жизни. Давид рисовал, увлеченный и ничего не замечающий вокруг, вечно в своем мире, и иногда Глория Наташа завидов...