Глория Наташа, Хаимграфомань- Отдай сейчас же!
- Но я только посмотреть!!
- Ага, - Глория Наташа выхватила из цепких пальцев Хаима вырезку, - только
посмотреть картинку, только набить одну фразу, только постоять рядом с печатным станком, а потом – хорошо, что я просматриваю выпуски сразу после конвейера. Сиди тут.
Хаим послушно сел на стул и сложил лапки на сведенных коленях. Как примерный мальчик.
- И ничего не трогай!
Глория Наташа закрыла за собой дверь, так что жалюзи на ней взметнулись парусом. Да Хаиму и не надо было ничего трогать; все, что нужно, он уже увидел, а дальше ему требовалась только шевелить мозгой – то есть, тишина и покой. Взаимодействие с Глорией Наташей была сплошным удовольствием.
Полгода прослужив специальным корреспондентом «Нью-Йорк Таймс» в Атланте, Хаим понял, что его таланты тут применения не найдут; по крайней мере, в том чистом незамутненном виде, в котором он их использовал, работая на отца. За сногсшибательную сенсацию, подтвержденную тремя десятками фотографий, в газете платили столько же, сколько за утку, придуманную по дороге в редакцию, между двумя остановками трамвая.
Первый раз он поступил так вынужденно. Сроки горели, редактор неистовствовал, а на пленке едва ли три кадра были использованы. Хаим налил себе кофе и состряпал историю.
- Угу, - сказал редактор, пробежав глазами статью. Он говорил так всегда, вне зависимости от качества материала. И утка пошла в печать. А Хаим покатился по наклонной.
Обычное утро рабочего дня в семье Мур наполнялось запахом крепкого несладкого кофе, хрустом тостов и шелестом газет около семи часов. Давид рассеянно жевал хлеб с маслом и джемом (если не путал их с салфеткой), не отрывая глаз от листа бумаги. Чаще всего карандашный палимпсест набросков непосвященному глазу сказал бы что-нибудь о психических отклонениях автора, но Глория Наташа привыкла не совать нос в черновики своего мужа. Вот отрисует чистовик, обведет контуры, подотрет вспомогательные линии, принесет в типографию – можно будет и посмотреть.
Сама миссис Мур пила вторую чашку кофе (вместо сигареты), лениво просматривая утреннюю газету. Едва-едва совершеннолетний Хаим, наглый как все евреи, на правах члена «семьи», поселился у них, так что даже зоркая хозяйка не заметила. Он пообещал съехать, как только его гонорары позволят оплачивать съемную квартиру, но Глория Наташа мысленно растопила не одну печку его обещаниями. Мало того, что пронырливый Хеллер ночевал в ее доме, мало того, что он по полдня проводил в ее редакции, мало того…
- Вот дерьмо! – Глория Наташа аккуратно выплюнула кофе обратно в кружку, положила газету на стол. Хаим грыз тост с видом ангела, сдавшего крылья в химчистку. – Хеллер! Ты известный нахаленок, но это уже перебор.
- Ммм? – с набитыми щеками тот потянулся к газете, извернув голову, чтобы лучше видеть. Глория Наташа ткнула пальцем в статью. Палец чуть дрожал: ее обуревала странная смесь эмоций, гнев, ужас, благоговение перед неслыханной дерзостью – и неудержимое желание откинуться на спину в приступе хохота.
- Твоя работа?
Под статьей, по крайней мере, стояла подпись «Х.Х.» Мальчик кивнул.
- У тебя есть пара секунд на то, чтобы придумать оправдания, пока прожевываешь.
- Это, - Хаим с трудом проглотил хлеб, - Чего не так?
- Да все так. Только сюжет этот поразительно похож на эпизод из жизни Главного Героя комикса, которыми Дэвид зарабатывает тебе же, заметь, на ежедневный хлеб с маслом.
- Ну… я тебе предлагал работать на вас. Да и никто не докажет факт нарушения авторских прав. Такие происшествия сплошь и ..
- Это персонаж КОМИКСА! – простонала Глория Наташа, - про супергероя. С суперсилами. Он _вымышленный_!
- Если история все равно вымышленная , зачем тратить силы на то, что и по-любому могло произойти? Любить так королеву, - пожал плечами Хаим.
@темы:
сказко,
mordecaish,
еврей и негативы,
ни о чем