[Lisyar]

*решил повесить и у себя


отсюда www.diary.ru/~RoyAi/p142885694.htm?from=last&di...

Инна`s tango, или почему Мустанг не может быть бабником

Шелест
переворачиваемой страницы.
Легкий стук чашки о дерево столешницы.
Вздох.
В твоем доме появилась я, этого никто не заметил. Некому и не зачем замечать, речь не обо мне.
Речь о тебе.
Рой.
Мустанг.
Когда мне было тринадцать, я ненавидела тебя. Ревновала? Да. К каждой шлюшке, каждой юбке, которую ты приводил в свой дом. Я уже знала тогда, что бывает, когда мужчина и женщина остаются одни, и он красив, а она хороша. Я боялась близко подойти к комнате, в которой вы закрывались, потому что знала, что бывает, когда мужчина и женщина остаются одни.
Я ревновала? Да. Я ненавидела тебя.
Я знала о ней и не могла сложить два и два. Ты любил ее – но приводил их домой, оставался у них, ездил с ними в закрытых машинах. Ты улыбался им, всем, каждой – и любил ее, я – знаю это точно.
Почему?
Я ненавидела тебя. Рой Мустанг. Мой учитель.
Ты думаешь, что учил меня законам материи. Нет. Если бы так, если бы не мой первый учитель, погибшая еще в Ишваре, я бы так и не знала их. Ты учил меня читать между строк жизни.
Шорох линейки по строчкам.
Когда мне было четырнадцать, я начала понимать тебя. А однажды набралась смелости и вошла в комнату, через двадцать минут после того, как закрылась дверь за вами. Она сидела на застеленной кровати, ты – напротив нее, в кресле. Вы говорили. Просто говорили. Ты обернулся, кивнул, не видя меня, и вы продолжили разговор, в котором я ничего не поняла.
Ты мне не объяснял.
Я должна была понять сама.
Мадам Крис стала твоей подсказкой мне, и в твоем взгляде я стала учиться читать. Ты писал дневник ловеласа, в красках рассказывая о своих победах и разбитых девичьих сердцах. Прости, мне понадобилось несколько лет, чтобы найти самый главный ключ к этому шифру.
Мадам Крис стала подсказкой мне, мне понадобилось несколько лет, чтобы понять, что значит – вырасти в публичном доме, что значит видеть в продажных девках сестер. Ты любил ее, но женщины любили тебя, а ты не мог этим не воспользоваться, как привык использовать любую возможность. Ты не искал образа ветерана, если образ любимца и сердцееда сам вешался тебе на шею.
Прости.
Ты всегда играл, Рой. Ты носил маску, такую плотную, что даже ближайшие друзья не замечали тонкой волосинки-границы. Они верили твоей игре, великий лицемер, не зная, не видя, не догадываясь. Я – видела, потому что сомневалась всегда. Я согревала тебе чай и горчичную воду, когда ты приходил со службы, сматывала нитки твоих марионеток, промывала палитру грима. Ты плел свою веревочную лестницу в небо, великий романтик, ради лишнего волокна в пеньку рискующий внешней репутацией.
Ты знал, что она – рядом с тобой.
Она никогда не была в твоем доме. Я знаю, когда она придет, что-то случится. Что-то важное для нас всех, тогда я пойму законы самой сложной алхимии – жизни, пойму свое место в твоей и ее судьбе.
Речь не обо мне.
Речь о тебе.
Рой Мустанг.
Захлопнулась книга.
Упало полотенце.
Я умолкаю.