часть4. НЦа все ближе, она уже практически!!Больше всего Оливия ненавидела терять контроль.
…-генерал, министр Хоулли на второй линии
Контроль над собой.
- Соедини.
Оливия Майра Армстронг считала себя Снежной королевой и заставила других считать также. Оливия Майра Армстронг НИКОГДА не поддается эмоциям.
- Генерал Армстронг?
- Я слушаю Вас, Валентайн. Только прошу, по существу, у меня тут сложился некоторый дефицит времени на разговоры.
И голос не дрогнет.
Завтра тот, кто называет себя Шрамом, вернется в Бриггс с официальным докладом, и станет понятно, как действовать. Оливия сверлит взглядом противоположную стену. Всего лишь подождать до завтра.
Есть ли у нее возможность для такой роскоши?...
- Сержант. Позвони генералу Мустангу. И звони до тех пор, пока он не ответит. Это важно.
- Да, генерал.
Генерал опустил в щель монетку. Попытался вставить толстый из-за грубой ткани перчаток палец в прорезь циферблата. Покрутил, набирая номер. Сказал в холодную трубку добавочный код.
Гудки. Гудки. Гудки.
Мир очень просто возненавидеть. Достаточно позвонить старому другу… нет, точнее будет человеку, которому рассчитываешь доверять в любой ситуации, и слушать, как с каждым новым звуком растет твое раздражение.
Гораздо сложнее этот мир полюбить.
- Возможно, гуляет с собакой, - больше для себя сказала Оливия, одаривая стену взглядом острее шпаги. – Сбрось и повтори через пятнадцать минут.
- Есть.
Никто не отвечал. Генерал попробовал другой номер, снова первый. Ничего.
Он вышел из будки, побрел обратно на платформу неторопливой походкой человека, который оказался в сложных жизненных условиях и еще не придумал, что дальше делать.
Фарс ситуации заключался в том, что если сейчас он понадобится срочно дома или на службе, сообщить ему смогут только с очень большим опозданием.
«Фьюри в двух станциях отсюда. Почти час плюс те минут двадцать, что я здесь. Он уже пятьдесят раз должен был собрать свою радиостанцию».
Генерал поискал глазами другую телефонную будку. Теперь придумать, кому бы позвонить…
Сержант усилием воли удерживала на лице безразличное выражение. «Еще через пятнадцать минут» это на десять минут позже окончания ее рабочего дня. При этом она смогла взять трубку и спокойно сказать:
-Назовите пароль.
Человек на том конце сквозь помехи назвал код.
-Штаб генерала Армстронг.
Если кто-то знает, как сюда позвонить, он имеет на это уровень доступа. Конец рабочего дня тут ни при чем.
- Я посоветую генералу рассмотреть вопрос о Вашем отпуске, адъютант. Вы, вероятно очень устали.
- Простите?
- Отзыв. Не важно, у меня мало времени, дай мне Оливию.
- П-простите?...
- Это Мустанг. И времени серьезно очень мало.
Засек его Фьюри? Понял, что нужно делать?
Пока пиликало звуковое сопровождение коммутатора, генерал произнес в трубку несколько слов. Услышал еле различимое «понял» и щелчок.
- Да. Мустанг? Ты очень вовремя.
- Прости, я уже отключаюсь, потом…
- МУСТАНГ, ТЫ БУДЕШЬ СЛУШАТЬ МЕНЯ, - тот шепот, что громче крика. Она научилась так говорить.
- Я слушаю, генерал.
Она помолчала. Сказать прямо нельзя. Говорить намеками долго.
- Помнишь моего брата? – и сразу, не давая вставить ни слова, - помнишь дело, о котором я говорила тебе на балконе резиденции Армстронгов, в 1923м? Время пришло.
- Соболезную.
По крайней мере, он понял.
Еще и дела Армстронгов, как вовремя! Однако на платформе по-прежнему пусто. Если кому-то было необходимо просто убрать генерала из поля доступа, он убрал.